Жили-были два соседа. Один был бедный, а другой богатый. Поехали они пахать. Пашут, пашут. У бедного лошадь ожеребилась. А у богатого был конёк. Он видит – бедный спит. Он взял и привязал жеребёнка к своему рыдвану. Бедный встал, увидал и говорит:

— Сосед, да ведь это мой жеребёнок. Моя лошадь ожеребилась: вон, видишь, у неё бока опали.

А богатый говорит:

— Нет, это мой.

— Да ведь у тебя конёк!

— А это рыдван ожеребился.

Так и не отдаёт.

Стали судиться. Подали на волостной суд – присудили богатому. Подали на земский – присудили богатому. Подали на окружной в губернию. Судили, двенадцать человек гласных сидели – присудили богатому. Все твердят: рыдван ожеребился. Дошло дело до самого царя.

Когда царь всё узнал, то сказал:

— Тому жеребёнка отдам, кто отгадает три загадки. Что быстрее всего на свете? Что мягче всего на свете? Что жирнее всего на свете? Ответ можно дать через три дня.

Ну, приехал богатый мужик домой. Думает, думает, а надумать ничего не может. У него была мать, и говорит она ему:

— А ты, Васька, скажи: есть ли на свете быстрее нашей кобылы Любки, а жирнее нашего борова Васьки, а мягче-то всего перина пуховая.

А бедный подумал-подумал.

— Схожу-ка я к старику Опёнке, посоветуюсь.

У них старуха жила бедная-бедная. Двадцать два человека детей. А старик у неё – Опёнкой его прозвали за то, что детей дюже много.

— Пойду к Опёнке, к деду, посоветуюсь, как мне быть.

Пришёл к деду. Стал советоваться.

— Ну, говорит, как мне царские задачи разрешить?

— А что за задачи такие?

— Да так и так.

— Это надо спросить у матушки. Ей уже сто семьдесят два года.

— А где она?

— Да вот, в теплушке, мы ей сделали. Она, может, знает. Ведь она уже почти два века прожила.

Пошёл к ней беднячок в теплушку.

— Тётка Марфа, вот так и так. Не знаешь ли ты, что на свете всего быстрее, что всего жирнее и что всего мягче.

Она и говорит:

— Если тебя царь спросит, что всего быстрее, ты скажи – мысль, а что жирнее всего – мать сыра-земля, в ней больше всего жиров и соков, на ней всё расцветает, она всех питает, а что мягче всего – так мягче всего своя ладонь. Какая бы ни была мягкая подушка, всё человек ладонь под щёку подложит.

Поехали к царю, доложили.

Царь говорит:

— Ты сам отгадал?

— Да нет. У нас бабушка Марфа, ей уже сто семьдесят два года.

— Если она такая удалая, пусть выткет мне рубашку, чтобы рубцов не было.

Приходит беднячок к бабушке Марфе.

— Вот так и так, велел царь выткать рубашку, чтобы рубцов не было.

Она взяла веник бересклетовый, вынула одну жестиночку бересклетовую, тоненькую в спичку.

— Отнеси, — говорит, — царю. Если он из этой палочки сделает стан, вытку такую рубашку, как ему нужно.

Он пошёл. Царь посмотрел.

— Нет, из этой палочки стан не выйдет. Нельзя сделать. Ещё, — говорит, — почему такая пословица есть: «На весь мир не испечёшь блин?» Пусть твоя старуха ответит.

Бабушка Марфа сказала:

— Потому что такой сковородки большой нету.

Так и отсудил жеребёнка своего Василий Никитич. А он оказался кобылкой. Девять жеребят ему принесла. С тех пор стал он жить да бабку Марфу благодарить. Вот так и пословица лежит: «Век прожить – не поле перейти ». Побольше поживёшь – побольше узнаешь.

Сказки о мудрых ответах широко распространены в мировом фольклоре. В русском репертуаре они чаще всего встречаются в версиях о девке-семилетке, о беспечальном монастыре. Своеобразием сказки Анны Корольковой является то, что мудрый отгадчик – древняя старуха-мать, с чем связан и конечный вывод из сказки.

Для справки: Анна Николаевна Королькова – уроженка села Старая Тойда, Анненского района, Воронежской области. Село это, как и весь Анненский район, очень богато песнями и сказками. Здесь не надо наводить длительных справок о сказочниках и песельниках, разыскивать их, бесконечно уговаривать спеть или рассказать старинную притчу, как приходится это делать фольклористам в других местах. Песня и сказка живут здесь полнокровной жизнью. В домах сельчан, в клубе, на ферме – словом, везде, где соберётся несколько человек, как только выдастся свободная минутка, поют прекрасные долгие песни, рассказывают поучительные сказки, передают старые предания, связанные с местными урочищами.

Среди своих земляков Анна Николаевна Королькова пользовалась особым уважением и славой как сказочница-мастерица этого искусства. Родилась она в 1892-м году; в ранней юности переняла свои сказки от глубоких стариков, так что репертуар её восходит к концу 18-го-началу 19-го вв. И репертуар этот исключительно велик и многообразен: тут и эпические богатырские сказки, и поэтические волшебные сказки, и сложные по своей фабуле авантюрные повести, и острые сатирические новеллы, и детские сказки о животных, и весёлые анекдоты. Хотя сказочница в последние годы и жаловалась, что уже не может вспомнить многие сказки, которые раньше часто рассказывала, в 1955-1957 гг. от неё было записано свыше ста сказок.

Анна Николаевна Королькова прожила долгую, нелёгкую жизнь, и всюду, куда бы ни забрасывала её судьба, спутницей её была сказка. С девяти лет Анюта пошла в люди, работала нянькой и прислугой у чужих людей. В двадцать лет, по настоянию отца и матери, вышла замуж в большую семью, «десятой снохой». Мужа своего она до свадьбы почти не знала, горько плакала, отправляясь к венцу. Но человеком он оказался хорошим, смирным, работящим, так что прожили они душа в душу больше тридцати лет, вели большое хозяйство, родили семерых детей. «Только в одном он меня укорачивал, — с юмором рассказывала Анна Николаевна, — ты, бывало скажет, Анюта, и умная, и хорошая, только много разговариваешь. Умные люди меньше говорят». Анна же везде и всюду рассказывала сказки. Черта эта, живая общительность, непреодолимое желание сообщить окружающим что-нибудь занимательное, забавное или поучительное, сохранилась у Анны Николаевны до глубокой старости. Основное ядро её огромного репертуара составляют традиционные волшебные сказки: «Ковёр-самолёт», «Финист-Ясный Сокол», «Сестрица Алёнушка», «Сивка-бурка», «Два соседа» и другие классические сюжеты народной сказки. Рассказывая, Анна Николаевна всегда сохраняла обычную традиционную композиционную схему, трактовку образов, традиционную идейную направленность. Но каждый её текст вместе с тем несёт в себе нечто новое, своеобразное, присущее именно её творческой манере.

1892 - 1984

Королькова Анна Николаевна (3(15).02.1892-2.01.1984), писательница-сказочница, член Союза писателей СССР (1957).
Знаменитая сказительница и песенница родилась в селе Старая Тойда Бобровского уезда Воронежской губернии (ныне Аннинский район Воронежской области) в бедной крестьянской семье.
Свой творческий дар Анна получила в наследство. Старая Тойда издавна славилась своими песнями, сказками. Любили петь и рассказывать и в семье Глазковых. Как сказочница и песенница славилась её бабушка Мария Потапьевна, без неё в селе ни одна свадьба не обходилась, а дед Устин Сергеевич Глазков знал много песен, загадок и прибауток.
В детстве он был поводырем слепого певца, благодаря которому разучил множество народных и духовных песен. В детстве Анна была нянькой, батрачкой, прислугой. Иногда по вечерам она с подругами бывала у старого пасечника - деда Степана, который знал много сказок и охотно их рассказывал, а она удивлялась и запоминала. Анна Николаевна помнила наизусть множество сказок, не считая сказов и преданий.
В 1913 г. её выдали замуж в большую семью, за Ефима Ферапонтовича Королькова, где она стала десятой по счёту снохой. Жили трудно и бедно, особенно тяжело пришлось во время голода 1920-1921 гг.
С 1931 г. работала в колхозе. В 1933 г. семья Анны Николаевны уехала в Воронеж, где муж работал на заводе СК-2 (в дальнейшем им. Кирова) вулканизатором, а она воспитывала шестерых детей. А. Н. Королькова часто посещала заводской клуб, где с дочерьми и землячками организовала женский хор, который быстро стал известен в городе. 8 марта 1938 г. в клубе состоялся первый настоящий концерт хора. Летом 1938 г. хор впервые отправили на гастроли в Ярославль, на Всесоюзную олимпиаду коллективов художественной самодеятельности предприятий химической промышленности, откуда они вернулись победительницами. Выступали женщины и перед первыми лицами государства в Колонном зале Дома Союзов.
С 1937 г. А. Н. Королькова стала сочинять собственные сказки. В 1940 г. сказки А. Н. Корольковой были опубликованы в сборнике «Песни и сказки Воронежской области». Её сказки и предания печатались: в газетах «Коммуна» и «Литературная Россия», в альманахе «Литературный Воронеж», в журналах «Колобок», «Подъём», «Работница», в различных фольклорных сборниках и передавались по радио.
В 1941 г. в Воронеже издан первый сборник сказок Анны Корольковой (запись сказок осуществил фольклорист В. А. Тонков, он же написал вступительную статью и подготовил комментарии).
Когда Воронеж стали часто бомбить, Королькова с дочерьми и внуками в июле 1942 г. эвакуировалась в Старую Тойду. В родном селе А. Королькова организовала новый хор, с которым выезжала в прифронтовую местность с концертами в воинских частях. Почти весь репертуар хора она готовила сама, была его художественным руководителем и солисткой. Эта группа певиц из Старой Тойды в конце 1942 г. влилась в Воронежский русский народный хор под руководством К. И. Массалитинова. Первый концерт хора был дан в Аннинском доме культуры 20 апреля 1943 г.
Об одной из поездок в гвардейское соединение 27 июня 1943 г. писала газета «Коммуна»: «Перед началом концерта артисты передали привет переполненному залу от трудящихся освобождённого Воронежа. Долго не смолкали аплодисменты. После исполнения песни «О Воронеже» в зале усиливается оживление. Сказительница хора А. Н. Королькова читает свой сказ о танкистах-руссияновцах. Зал не даёт начать следующую песню. Все встают, генерал-лейтенант Руссиянов идёт на сцену, обнимает и крепко, как родную мать, целует Анну Николаевну…». С концерта и артисты, и зрители уходили радостными и счастливыми.
После войны вместе с Воронежским народным хором уже известную воронежскую сказительницу стали звать в школы и детские сады, выступать в библиотеках, клубах, на предприятиях. Ни одна программа хора не обходилась без задорных, звонких частушек, припевок, нескладушек, зачастую сочинённых на злобу дня Анной Николаевной. Долгое время она являлась консультантом молодёжного ансамбля «Лада», выступала на радио и по телевидению.
Анна Королькова снялась в эпизодической роли в фильме Веры Строевой «Большой концерт» (1951), в котором снимались и артисты Воронежского государственного народного хора.
В 1956 г. были записаны 72 сказки Корольковой. В 1957 г. Анну Николаевну Королькову принимают в Союз писателей СССР. Её труд отмечен многочисленными государственными наградами: орденом «Трудового Красного Знамени», медалями «За трудовую доблесть в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.», «Материнская слава», «За доблестный труд. В ознаменование столетия со дня рождения В. И. Ленина».
Фольклористы-словесники и музыковеды записали от неё немало свадебных, любовных, семейных и других необрядовых лирических песен, частушек, пословиц, поговорок и загадок.
В репертуаре Корольковой были сказки всех жанровых разновидностей: богатырские, волшебные, бытовые, авантюрные, сказки о животных. Лучшие из них: «Илья Муромец», «Добрыня Никитич», «Ковёр-самолет», «Сивка-Бурка», «Финист - Ясный Сокол», «Сестрица Аленушка», «Мальчик с пальчик», «Сума, дай ума», «Ворожей» и др. Есть редкие сказки: «Бова-Королевич», «Царь Соломон», «Баба хуже чёрта» и уникальная сказка «Князя Петра верная жена», восходящая к древнерусской «Повесть о Петре и Февронии». С величайшим мастерством для детей читала она сказки «Колобок», «Коза и четверо козлят». «Кот, петух и лиса» и др.

В 1972 г. на магнитофонную ленту было записано 138 сказок А. Корольковой.
Сказка для А. Н. Корольковой была великолепной возможностью выразить своё отношение к действительности, к современникам и к историческим корням народа. Она часто вписывала в свои сказки события реальной жизни: местные географические названия (Воронеж, Тойда, Битюг), фамилии бывших местных помещиков и купцов, имена своих односельчан. Фольклорист Э. В. Померанцева писала: «Создаваемый этим местный колорит делает сказку более живой, усиливает её комические эффекты. Придаёт большую конкретность её сатире. Подчас А. Н. Королькова вводит в свои волшебные сказки так много бытовых элементов, так густо насыщает их социально острыми деталями, что они как бы теряют свою жанровую специфику и воспринимаются как бытовой рассказ, как сатирическое повествование». Традиционная сказочная обрядность, народный колкий юмор и интересно подмеченные детали отличают сказки Анны Корольковой.
Сказки, пословицы, поговорки, рассказанные А. Н. Корольковой, регулярно появлялись в печати - в специальных сборниках, журналах, отдельными изданиями. В некоторых сборниках сказок публиковалась автобиография сказочницы «А. Н. Королькова - о себе» .
В 1969 г. московской фольклористкой Э. В. Померанцевой был подготовлен и издан в издательстве Академии наук СССР сборник её сказок, сохранивший во всей полноте все характерные особенности языка сказительницы. Все остальные сборники выходили в обработке воронежских литераторов: В. Тонкова, М. Сергеенко, А. Шубина, Г. Воловика. Сказки Корольковой издавались и за рубежом.
В XXI в. в Воронеже изданы иллюстрированные сказки Анны Николаевны: «Золотое колечко из кукушкиных слёз» (ЮВЖД, 2001); «Ковёр-самолёт» (Центрально-Чернозёмное издательство, 2003); «Золотой сундучок» (Центр духовного возрождения Чернозёмного края, 2012).
Издания сказок А. Н. Корольковой иллюстрировали воронежские художники В. А. Кораблинов , Е. Я. Пошивалов , В. А. Пресняков , Н. И. Литвиненко, А. В. Аникеев .
Анна Николаевна принимала участие в работе Воронежской писательской организации, и как писал Е. Г. Новичихин: «…с руководителями организации Константином Локотковым, Евгением Люфановым, Владимиром Гордейчевым , Сергеем Гуськовым, Эдуардом Пашневым, и с главными редакторами «Подъёма» Фёдором Волоховым, Виктором Поповым она поддерживала ровные, доброжелательные отношения. С ней дружили Гавриил Николаевич Троепольский , Владимир Александрович Кораблинов, многие другие мастера художественного слова…». Когда однажды на Троепольского написали донос в ЦК КПСС, она не побоялась встать на защиту автора «Белого Бима». С поэтом П. Э. Касаткиным Анна Николаевна соревновались, кто больше пропоёт частушек.
В 1977 г. был издан биобиблиографический указатель литературы «Анна Николаевна Королькова» в серии «Воронежские писатели и литературоведы».
При жизни Анны Корольковой была выполнена скульптура сказительницы (1971,1975, керамика) в трёх вариантах скульптором Анной Аркадьевной Толмачёвой. Все они экспонировались на всесоюзных выставках.
Умерла А. Н. Королькова в 1984 г. в возрасте почти 92 лет и была похоронена на Левобережном кладбище г. Воронежа.
В Государственном архиве Воронежской области имеется личный фонд А. Н. Корольковой.
Живописные портреты сказительницы написали художники Е. В. Соломкин, Михайлов.
В Воронеже установлены две мемориальные доски А. Н. Корольковой - на месте дома, (переулок Прохладный, 14), в котором она жила в послевоенные годы и на доме № 12 по Ленинскому проспекту, где она жила с 1955 по 1984 гг. В 1997 г. именем сказительницы была названа новая улица в Левобережном районе Воронежа.
Имя Корольковой носит Воронежская городская библиотека семейного чтения № 39 (ул. Цимлянская).
Почётное место занимает экспозиция, посвящённая А. Н. Корольковой, в музее народной культуры и этнографии Воронежского государственного университета.
В 1996 г. в Центре развития ребенка - детском саду № 198 (Левобережный район Воронежа) создан музей «Сказки и сказочники» , где хранятся личные вещи А. Н. Корольковой и её бюст.
Центральная улица родного села сказительницы (с. Старая Тойда Аннинского района) носит имя А. Н. Корольковой. В Старотойденской средней школе действует музей А. Н. Корольковой.
В Воронежском государственном театре кукол «Шут» имени В. Вольховского поставлены «Сказки бабушки Корольковой» для «Сцены из книжки для малыша и малышки» («Малышкиной сцены»). Удивительные истории «Горошинка», «Почему петух нарядный», «Сума, дай ума» звучат ново и современно, как будто их только что сочинили.
К 125-летию со дня рождения воронежской сказительницы Анны Николаевны Корольковой в Воронеже прошёл театральный вечер и другие мероприятия.
И сегодня, благодаря прекрасной сказительнице Анне Николаевне Корольковой, русская сказка жива!

Литература

• Голиков В. Моя бабушка Анна Королькова: док. повествование // Золотое колечко из кукушкиных слёз / А. Н. Королькова. - Воронеж, 2001. - С. 8-33: ил.
• Пухова Т. Ф. Отзвуки искусства скоморохов в сказках А. Н. Корольковой и А. К. Барышниковой (Куприянихи) / Т. Ф. Пухова, Н. В. Аникеев // Народная культура сегодня и проблемы её изучения: материалы науч. регион. конф. 2012 г. / под ред. Г. Ф. Ковалёва. - Воронеж, 2012. - С. 31-47. - (Афанасьевский сборник: материалы и исследования; вып. XII).
• Новичихин Е. Г. Добрым молодцам урок. Жизнь и судьба Анны Корольковой / Е. Г. Новичихин. - Воронеж: Издат. дом ВГУ, 2014. - 164 с., 8 отд. л. ил. - (Неизвестные известные воронежцы).
• Решетова А. Памятник сказительнице А. Н. Корольковой / А. Решетова, К. Люкова, А. Пьяных // Воронежское краеведение: традиции и современность: материалы ежегод. обл. науч.-практ. конф. (23 нояб. 2013 г.). - Воронеж, 2014. - С. 53-57.
• «Региональная фольклористика в воронежском тексте русской культуры»: к 40-летию со дня смерти известной воронежской сказительницы А. Н. Корольковой // «Воронежский текст» русской культуры: страницы истории и современность / Воронеж. гос. ун-т. - Воронеж, 2015. - Вып. 3, разд. III. - С. 167-201.
• Воронежский край. Памятные даты на 2017 год / Воронеж. обл. универс. науч. б-ка им. И. С. Никитина. - Воронеж, 2016. - С. 33-34.
• Королькова А. Н. «Я слова-то разбираю да в карман покладаю...»: встреча народной сказительницы со студентами-филологами / А. Н. Королькова; авт. предисл. «Уроки народной сказительницы» Т. Пухова // Воронежский простор. Этнокультурные особенности края / сост.: В. В. Будаков, Е. Г. Новичихин. - Воронеж, 2016. - С. 171-206. - (Подъём-регион).
• Литвинов В. Неизвестная А. Н. Королькова (малоизвестные факты из творческой биографии сказительницы) / В. Литвинов, Т. В. Марек // Человек и общество: история и современность: межвуз. сб. науч. тр. / Воронеж. гос. пед. ун-т; ред. М. В. Шакурова. - Воронеж, 2016. - Вып. 15. - С. 366-373.
• Наследие воронежской сказительницы / подгот. В. Чурсанова // Воронежское подворье. - 2017. - № 2. - С. 36-38: фот.

Королькова Анна Николаевна - о себе

Жизнь моя большая, восемьдесят лет, а с чего начать - ума не приложу. Зачну, как та старуха: взяла краюшку с полицы, глядит - с этого боку подгорелая, с другого поджаренная. Вот задумалась: как же её почать? А старик говорит: «С верхнего конца, какая с горчинкой, а хорошую - под конец, так-то, мол, с лаже будет». Ну, она так и сделала.
Я эту сказку давно слышала. Когда я была в детстве, их, сказки эти, только и рассказывали. Люди ведь тогда дюже бедно жили: ни избы-читальни, ни библиотеки, ни кино. Про это и слуху не было. Вот детям сказки рассказывали, чтобы не баловались. Вечером- кто чулки вяжет, кто мотки мотает, кто заплатки кладёт, ну, а нам - сказки. Положит нас бабка на печи и давай сказывать. Они разные были: детские и взрослые, и шуточные, и былины про разных про богатырей. У меня память была большая, я всё запомнила. А родилась я 15 февраля 1892 года в Воронежской губернии, Бобровский район теперь, село Старая Тойда, в семье крестьянина-бедняка. Мой дедушка Устин Сергеич остался без отца сиротой. Ему восьми не сравнялось - отдала его мать слепых старцев водить. Он их до четырнадцати годков водил, старцы стихи пели, а народ подавал. Вот этим кормились. После он в своём же селе в работники нанялся, и так дожил до девятнадцати лет. Его женили, взяли мою бабушку за него, у ней ни отца, ни матери. Тут возьми слобода-то и сгори, и они погорели. Вот с этого и жить начали. Поставили избёнку в лесу, там и жили. Как нажили корову, лошадь, поросёнка, стали моего батю женить. Сватались за одну, да она не пошла: бесчестно ей показалось, что дед побирался со старцами этими. Вот когда отказалась невеста-то, они поехали в другое село сватать. Вышла невеста, на заднюю лавку села. Дедушка спрашивает: - Микол, как невеста-то? А батя: - Ну, если и эту не отдадут, на службу пойду, в солдаты. Но ничего, сладились, богу помолились, взяли из другого села. С этого и начали жить. А я в бедности родилась. Восемь годочков сравнялось - меня в няньки отдали, недалеко, к нашему же крестьянину, к старому старику. У него две снохи, у одной - трое, у другой - двое, ну самые маленькие. Бабы промеж себя часто из-за меня ругались. Эта говорит: «Ты, говорит, моего дитя жалей дюжее!» А та: «Нет, моего!» Вот так-то раз мою я пол у судницы, скоблю там возле лоханки, - входит этот самый Степан Иваныч, старый старик (он говорил, что другой; век живёт). Ну, вот входит да на меня: - Экая девка, всё моет да скоблит! Не красна изба углами, красна пирогами, а сходка - головами,.. А вы чего шуршите? - Это на баб-то. Старшая сноха: - Да как же, батюшка, не шуметь-то? Она, Анютка, моего мальчонку не жалеет. И другая - то же. - И-их, оглашенные! - палкой стукнул. - Вы хоть бы раз поругались, кто няньку дюжей жалеет, ведь она тоже дитя, ей восемь годочков! Мне тогда грустно сделалось, я заплакала. А он: - Не плачь, - говорит, - Анка, приходи на пчельник, я сказку скажу. Может, про ковёр-самолёт, а то - про колдунью... Ну вот, стала я ходить. Побежим к нему с ребятишками на пчельник, а он нам сказывает. Я от него много запомнила. После в людях жила, на подёнщину ходила. Подёнщина так: как солнце всходит и пока оно сядет. На горох, на подсолнушки ходили. Горох ведь тогда руками рассевали, его боронят, а он не дюже хоронится, вот мы его палочками втыкали. Подсолнушки сажали, а потом их пололи. А тогда - покос, а тогда - рожь убирать. Вот всё так. Бывало, работаем на покосе ай там у купца, - как дождь, мы в курень. Нас там много, тишан-ские девки, садовские там, бродовские... - Анютка, ты б чего рассказала! Вот я и пошла сказки сказывать. Ну, меня любили - и девки, и ребята, и старики. И хотя была вроде неправая (ножку в детстве еще повредила), но меня никто не дразнил, не обижали. Всегда: «Анютка, к нам! Анютка, с нами!» А потом меня замуж отдали. Батя было не хотел отдавать, а мама говорит: - Люди хорошие. У них была семья тридцать три человека. Как разделились - остались свёкор со свекровью, муж да я. Муж у меня был трудолюбивый, рукомесленный. Вот на покосе бывало: все сидят, курят, а он косу отбивает. Тот говорит: мне отбей, этот - мне. Я ему: - Да на что ты отбиваешь? А он: - Ничего, сделаю ему, как корова языком оближет косу-то, пускай помнит... И всё отбивает, всё точит, вот так вот. Отец мой его за это любил. Меня замуж отдали в тринадцатом, а в четырнадцатом - война. Взяли мужа. Он сперва в Воронеже служил, потом в Бахмуче -городе. А я одна дома-то. Свёкру со свекровью, может, годов по восемьдесят. Ну, лошадёнка у нас, коровёнка, а всё равно - нужда. За солдат пособие тогда давали, семь рублей, что ли. Ох, трудно было! Грохот - больших размеров крупное проволочное решето. Ну вот. Пришёл муж мой по болезни - бронхит у него признали, отслужился. Тут вышли мы на новое поместье. У него - железная лопата в руках, у меня - тыквенные зёрна. Посадили зёрна, где будет двор. А гумно засеяли - мерку гречихи. Мужнины братья все рукомесленные были: Микитка - плотник, Ванька - швец, Яшка - швец. А мой-то с Митькой - подсёвщики, грохотом подсевали. Подсолнух подсевали, овёс, гречиху. И я от них в работе не отставала, только вот рожь вязала плохо от неправой ноги: что взять, что переступить - неловко. И я так плакала - Ведь смеяться станут. А мЪк говорит: - Не плачь, я тебя взял не возы возить, а дом украшать. Я тебе помогу, любая пара стань - мы впереди будем! Он-то уж дюже ловок был на работу и не лени- вый, всё до дела делал. Когда мы сгорели - корову продали. Поехали лес брать за Чиглу. Он тонкое-то деревохвост, на меня навалит, а сам тяжёлый подымает, аж, кровь в лицо наливается. А потом давай доски пилить: он отобьёт по нитке мелом, я - снизу, а он - сверху, сами напилили. И настлали пол, и я его мыла то с веником, то с кирпичом. Вот такая жизнь была. Когда революция пришла, у меня уже дети были - Митроша был и Маруся. Вот мы радовались: ни господ, ни купцов, ни помещиков, барскую землю поделили - сами хозяева. И насажали мы сад, он до сей поры цел. Недавно человек один на собрании в Союзе писателей подошёл, повидался, сказал: - Вот, Анна Николаевна, побывал я на вашей родине, вашу избу видел. Вам все привет передают. Ну, ладное Вот стали колхозы строить, и мы в колхоз пошли. Мы туда лошадёнку-кобылку сдали, новый рыдван сдали, год сами поездили - колёса еще новые совсем, втулки. А кобылка эта в колхозе семь жеребят принесла, А как в Воронеж поехали, у меня уже шестеро детишек было. Тогда недород случился, в тридцать третьем году. Это всем известно, - ну, не уродился хлебушко. Устроился муж на заводе имени Кирова. Он колёса чинил, а я вроде, стало быть, домохозяйки. Мы в бараке жили. Я общественную работу вела - в детском саду, в яслях сказки рассказывала, а то на подарки мешочки из бумаги клеила. И меня за общественную работу премировали. Тогда тут в Воронеже из наших из тойденских девок кой-кто жил, ну дочери мои подросли. Вот так-то соберёмся, песни играем. И я взяла да хор организовала. Сперва думала - смеяться будут над нами, как мы старинные песни играем, протяжные, плясовые, всякие. Мы на заводе выступали. А как началась финская война - так в госпиталях. Вот в первый раз позвали, а там - раненые, обмороженные, все с костылями. Бабы мои: «Не будем выступать, ведь это что! Скажут: «Чёрт вас принёс, дураков старых, плакать надо, а они песни играют!» Меня вызвал полковник, не помню, как его, сказал: - Раз вас приглашают, значит, вы тут нужны. Люди печалятся, раны не заживают, а вы песню поиграете, сказку расскажете - они от своей печали отвлекутся. Плохо, что ль? Стали мы петь раненым, они нас слушали, благодарили. А после в школы, в сады детские стали звать. Я часто там выступала, сказки детям сказывала. Как, бывало, бабушка нам на печи, так и я. Они меня с радостью встречали, как покажусь: - Бабушка пришла! Бабушка пришла! И я им рассказывала разные - про Илью Муромца, про козу-стрекозу, про зеркало волшебное. Я их много знаю. Тогда и сама кой-что стала сочинять: про Папанина на льдине, про озеро Хасан. Меня в Москву вызывали, в Ярославль. Мы там пели старинные песни. Тогда кой-какие мои сказки записали, книжечку выпустили, для детей сказки. Вот так с этого пошло, много всего было. В сорок первом, когда война началась, - по госпиталям всё с хором со своим. У нашего завода, у СК-2, госпитали были, они у первого вокзала. Меня в завком позвали, говорят: - Анна Николаевна, соберите женщин всех-всех - в госпитали. Мы там убирали и полы мыли и керосином койки вытирали, недели две всё готовили. А потом во всех госпиталях в Воронеже раненых обслуживали. Песни играли, я раненым сказки сказывала. Тут стали фашисты Воронеж бомбить. Мы на то не глядим, работаем. И вдруг - эвакуация. Мы эвакуировались поздно, в сорок втором, в июле четвертого числа вышли. В городе пожар был. Эвакуировалась я в Старую Тойду, к отцу-матери. Сын - на фронте, он техник бронетанковых частей был. Там он и погиб. Вот пришли мы в Тойду. А у нас там леса большие, река Битюг, места наши красивые, таких поискать. Я и тут, у себя в селе, хор организовала самодеятельный. Стали мы войска обслуживать. Это тоже не лёгкое было дело - хор-то собрать. Подхожу так-то к одной женщине, я знаю- у ней голос такой запевальный, говорю: - Аграфена Тихоновна, вот какое дело: как бы нам хор слепить... Она отвечает: - Какой хор! У меня Васька на войне, сын. Какой тут хор... Я ей: - Да ведь и у меня Митроша на фронте, вот мы для них и постараемся. Двадцать три женщины собрала, стали мы по воинским частям концерты давать по вечерам. Днём-то ведь рожь убирали, а вечером - по воинским частям. Там две машины сдвинут зад к заду, и там у нас и песни, и пляски, и гармонь. Они, солдаты, на войну уходили, принимали нас хорошо. Там был полковник Тётушкин, он и сейчас жив -здоров, в Москве, генерал. Он подошёл ко мне, руку пожал, поцеловал. «Спасибо, - говорит, - за песни за ваши!» А как прогнали Гитлера, приехали мы сюда в Воронеж - всё разбито, всё погорело, одни стены. Стали мы жить, где Дворец пионеров прежде был, во дворе, в сарае. И отсюда на фронт ездили, когда он близко стоял. Я и там, на фронте, солдатам сказки рассказывала, они рады были. Вот как-то один раз утром рано слышу - что такое, во дворе шум, крик. - Победа! Победа! - шумят. Это девятого мая было, самый День Победы. Ну, тут все обнимались, все целовались, плакали. Да ведь что же за радость была! С той поры я тут, в Воронеже, и работаю до сих пор. А как лето - в наши в родные леса, в Тойду, в Бел озерку, - так ведь, скажи, и тянет... Что значит - милая родина! Старые мои подружки там меня не позабыли. Нету на свете милей ро димого места! Вот как.

Золотой сундучок - сказки Корольковой Анны Николаевны В едва памятные времена, рассказывала старуха одна, будто бы в их селе протекала быстрая река. На берегу речки стояла верба. Под вербой стояла избушка, в ней жили старик и старушка. У них было два сына. Больший сын оказался богатырем. Когда он возрос, стало ему девятнадцать лет, он отпросился у отца и у матери походить по земле, поглядеть белый свет. Однажды он идёт по чистому полю, встречаются с ним две девушки. Одного они возраста. И обе они такие красивые, что глаз не отвести. Косы у них русые, ниже пояса. В косах у них ленты алые. Сами они девы бравые. Только одна была обута в сафьянных красных сапожках на высоких каблучках, на каждом каблучке две подковки, одна золотая, другая серебряная, а другая была в простых черевичках. Они ему так понравились, что не может он глаз отвести, и решил он на одной жениться. И он спросил: - Кто вы, красны девушки, какого роду-племени? Какая в сапожках отвечала: - Я дочь одного известного богача Линникова, а она служанка моя. Он сказал: - Кому я нравлюсь из вас, подайте мне руку. Купецкая дочь подала руку. Он взял её и сказал; - Ты будешь моей женою. А она сказала своей подруге: - А ты как была, так и будешь моей служанкой. И пошли они втроём. Дошли до ближайшего города и стали жить. У богатыря было много злата-серебра. Богатую девушку звали Дуняша, а служанку - Наташа. Жену богатыря звали Евдокия Николаевна. Евдокии Николаевне отец дал богатое приданое. Много дал земли, леса и скота всякого. Они живут богато. У них был кучер, он очень нравился богатырю. Кучер женился на служанке Наташе. Вот они и живут. Этого русского богатыря звали Дмитрием, ему хочется пойти в дикую степь постранствовать, но он боится жену оставить, как бы она не полюбила другого. И поехать он не мог, коня у него богатырского не было. Он тогда заказал маленький золотой сундучок. Там были хрустальные окошечки. И положил туда лебяжью перину. Посадил богатырь туда Евдокию Николаевну. Там можно было сидеть и спать. Взял он сундучок на плечо и пошёл. Идёт дня два, три. Остановится на степи, откроет сундучок. Она выйдет, они покушают, поговорят. Она сядет, ножки вытянет, он положит ей голову на колени и спит богатырским сном так, что его разбудить нельзя, пока сам не проснётся. Проснётся, натянет лук, убьёт дичь. Сварят, съедят. Он запрет её в сундучок, пойдёт дальше. Однажды остановился богатырь на опушке леса. Покушали, поговорили, она села, он ей голову на колени положил и заснул богатырским сном. А с охоты шёл Царевич, вышел он из лесу и увидел её. Он не дошел до неё несколько шагов, остановился. Так она ему понравилась, что не может глаз отвести. Глаза у неё были тёмно-голубые, как в самый прозрачный день небо. Лицо её было белое, как снег. Брови её чёрные, как бархат. Волосы её были тёмно-русые и кудрявые и такие длинные, что закрывали плечи и спину и лежали даже на степи. Царевичу показалось, что это морская волна. Он стоит и молчит. А она говорит; - Что ж стоите, подходите ближе, кто вы такой? - Я царевич. - Подойдите, подарите мне колечко со своего перста. - Я бы подошёл и подарил, да боюсь; у тебя на коленях богатырь спит. - А как же другие царевичи не боялись, вон они мне сколько надарили. И показала снизку колец. Он подошел. Снял с мизинного перста золотой перстень, с голубой подчерню и подал ей. Она сказала: Вы на охоте были, устали. Лягте в мой золотой сундучок, по отдохните. Он влез в сундучок и лёг на лебяжью перину. Богатырь проснулся и спрашивает: - Долго ли я спал? - Три дня и три ночи. - Надо идти, продолжать путь дальше. Мне нужно подойти вовремя, куда я спешу. Полезай в сундучок. Она влезла, он положил за плечи и пошёл. Так он и шёл чистыми полями бархатными лугами, дремучими лесами. И ходил он так много лет. Стал он стареть. Тяжело ему стало носить сундук, он и думает: - Дай я его открою, выпущу её. Пусть ходит со мной. Теперь она уже ни в кого не влюбится. Открывает, а там их двое; жена и царевич. Он говорит; - Э-э, недаром мне было тяжело. Я их двоих носил. Надо было помнить мне пословицу, что противная лошадь семь раз в день думает хозяина копытом убить, а красивая жена думает семь раз в день мужу изменить, другого полюбить.

Благодаря этой простой женщине из воронежского села удалось сохранить многие жемчужины устного народного творчества. Ее сказки стали известны поистине за тридевять земель от родного края. Их издали даже в далекой Японии, чтобы школьники из «Страны восходящего солнца» могли познакомиться с лучшими образцами русского фольклора. Но особую славу талант крестьянской сказительницы обрел на Родине, где она стала членом Союза писателей наравне с признанными мастерами литературы. А между тем у нее за плечами было всего полгода обучения в церковно-приходской школе…

«Не сказку сказывает, а кружево плетет»

Анна Николаевна Королькова (1892 - 1984) родилась в селе Старая Тойда Бобровского уезда (ныне - Аннинского района), в семье бедного крестьянина. Юная Аннушка с малых лет работала в поле, ухаживала за скотиной, нянчила ребятишек, находясь в услужении у зажиточных односельчан. А еще ее с удовольствием приглашали на деревенские торжества - развлекать гостей народными байками и песнями. Особенно людям полюбились сказки в ее исполнении. Их бойкая девчушка умела подать на редкость увлекательно: с шутками-прибаутками, по ролям, на разные голоса. Даже взрослые диву давались! Говорили про нее: «не сказку сказывает, а кружево плетет». Любовь к фольклору Аннушке передалась по наследству. Ее дед, осиротевший в 6 лет, одно время был поводырем слепого певца, благодаря которому разучил множество народных песен. Бабушка Анны слыла в селе замечательной рассказчицей. Кроме того, со многими потешками и байками юную сказочницу познакомил местный пасечник Степан Растрыгин, доживший до 116 лет. Между тем жизнь самой Анны складывалась отнюдь не сказочно. В 20 лет девушку выдали замуж в большую семью, где она стала десятой по счету снохой. Жили трудно, бедно. Особенно тяжко пришлось во время голода 1920 - 1921 годов. Но природный оптимизм помогал Анне справляться со всеми невзгодами. Не ушла из ее жизни и любовь к творчеству.

Как «воронежские бабы» столицу покорили

В 1933 году Королькова вместе с мужем, выходцем из того же села, переехала в Воронеж. К тому времени она была уже хранительницей очага многодетной семьи. Супруг Анны Николаевны устроился на завод имени С. К. Кирова. Сама Королькова вела домашнее хозяйство, а затем начала участвовать и в общественной жизни города. Собрала голосистых подруг и организовала хор. Самодеятельный коллектив репетировал в одном из заводских бараков. Вскоре по городу пошел слух, что по вечерам при заводе Кирова «местные бабы устраивают концерты» и на репетиции потянулись толпы зрителей. А 8 марта 1938 года в клубе состоялся первый настоящий концерт хора. Певуний, в репертуаре которых были и старинные народные песни, и частушки на злобу дня, приняли «на ура». Летом того же года их отправили на первые гастроли - в Ярославль, на Всесоюзную олимпиаду коллективов художественной самодеятельности предприятий химической промышленности. Там воронежский хор обошел ансамбли с солидным творческим стажем и вернулся в родной город с победой. Через некоторое время корольковских певуний пригласили в столицу. Они стали участницами концерта в Колонном зале Дома Союзов. На этот раз среди зрителей, устроивших им бурную овацию, были Молотов и Сталин. Тогда всех воронежских артисток по особому распоряжению поощрили денежной премией и выдали им «специальный приз» - несколько отрезов ярких тканей на пошив костюмов для выступлений.

«Вы должны заниматься литературой!»

В годы Великой Отечественной Королькова эвакуировалась в родную Старую Тойду, где организовала песенный коллектив. Затем он влился в Воронежский народный хор, который возглавил Константин Массалитинов. В военное время артистки давали концерты советским бойцам. Позже этот хор прославился на весь мир. Сама Анна Николаевна выступала с ним до 1944 года, а в победном 1945-м вернулась в Воронеж и воссоздала самодеятельный хор при заводе имени Кирова, с которым проработала 10 лет.

Все это время Королькова не расставалась со сказками. Еще в Ярославле ее талант рассказчицы особо отметил профессор-искусствовед и дал совет: «Вы должны заниматься литературой систематически!» В конце 1930-х 32 «сказки от Корольковой» записал исследователь фольклора Тонков. В 1941-м вышел ее первый «сказочный сборник». Это было только начало. Когда закончилась война, последовали другие публикации - в СССР и за рубежом. В 1950-е в творческом багаже Корольковой насчитывалось около 100 произведений. Помимо этого Анна Николаевна долгое время являлась консультантом известного молодежного ансамбля «Лада», была частой гостьей на радио и телевидении - на передачах, посвященных фольклору. Она всю жизнь посвятила сохранению и пропаганде народного творчества.

Вечные сказочные ценности

«Сказочный репертуар» Корольковой на редкость разнообразен. В нем и богатырские легенды, и волшебные истории, и бытовые сказки, и потешки… Сюжеты многих из них встречаются у разных сказителей, но каждый рассказчик передает их на свой лад, с нюансами, которые превращают всем известные приключения сказочных персонажей в неповторимое произведение. Исследователи творчества Анны Николаевны отмечают ее живой, насыщенный яркими, запоминающимися образами язык, прекрасное чувство формы, верность народным традициям. В изложении Корольковой всегда присутствует характерная для русских народных сказок композиция - зачины, концовки, общие места. Но, в то же время, ее сказки - самостоятельные художественные произведения, в которых чувствуется самобытный авторский стиль. Есть у Корольковой и очень редкие сказочные сюжеты, такие как «Князя Петра верная жена», восходящая еще древнерусской «Повести о Петре и Февронии Муромских». А сколько в корольковских сказках мудрости и доброты! Их положительные герои защищают родную землю от врагов, учат своими примерами быть честными, великодушными, благородными… Жаль только теперь сказки Анны Николаевны нечасто увидишь в книжных магазинах.

«В ее говоре слышалась сама Древняя Русь»

Замечательный воронежский скульптор Антонина Толмачева в начале 1970-х работала над портретом Анны Корольковой. Антонина Артемовна поделилась с нами своими воспоминаниями о сказительнице:

- Я никогда не видела Анну Николаевну женщиной-обывательницей. Она всегда встречала меня наряженной в русский народный костюм и восседала на свой стульчик этаким монументом. Вы знаете, Королькова была готовая скульптура! Мне просто с ней работалось, и я легко выполнила ее потрет в трех вариантах. Потом все эти варианты были представлены на всесоюзных выставках.

Особое впечатление оставило общение с Анной Николаевной. Мы с ней много беседовали, пока она позировала для портрета. Память у Корольковой была великолепная, и в ее воспоминаниях всегда присутствовали интересные детали. А как она рассказывала сказки! Надо обязательно повторять на телевидении передачи с ее участием, потому что сейчас такой уникальной речи просто не встретишь. В ее чудном говоре слышалась сама Древняя Русь!

В честь Анны Корольковой названа улица в Левобережном районе Воронежа. Ее имя носит воронежская библиотека семейного чтения № 39. На доме, где жила Анна Николаевна (Ленинский проспект, 12) в год столетия сказительницы была установлена мемориальная доска.

Анна Николаевна известна не только как выдающаяся сказочница, но и автор замечательных частушек. Она чутко реагировала на события в стране и мире, и это находило отражение в ее метких четверостишиях. В репертуаре Корольковой были частушки, посвященные успехам советских механизаторов, рекорду летчиков под командованием Чкалова, совершивших беспосадочный перелет Москва - Ванкувер и победе Красной Армии в боях на Халхин-Голе…