Ятвяги - условное общее название большой группы западно-балтских племен, живших в 1-м - начале 2-го тысячелетия н. э. в районе от Мазурских озер и реки Нарев на западе до Нёмана на востоке, от Сувалок на севере до бассейна Западного Буга (с Дорогичиным и Брестом) на юге. Наиболее известные племена - судова (их также называют «прусским племенем»), дайнова, поляксены (или полешане), собственно ятвяги (етвезь).

Вот что сказано о ятвягах в первом томе «Энцыклапедыі Вялікага княства Літоўскага» (с. 58):

«Ятвяги занимали территорию современной западной Беларуси, северо-восточные районы Польши, южные районы Летувы.

Господствует мысль, что ятвяги разделялись на 4 крупных племени. В северной части их территории жила дайнова - соседка летувисов; в северо-западной - судова (земля Судовия), территория которой граничила с надровой и бортями (земля Бартия); в юго-западной части, на реке Элк (Лыха) жили поляксены - соседи галиидов и мазовшан; в центральной и восточной частях - собственно ятвяги, которые раньше всех столкнулись с расширявшей в X-XI веках свою власть Киевской Русью, а позднее - с галицко-волынскими князьями. Могли быть и более мелкие ятвяжские племена, названия которых, однако, не сохранились. Ятвяги не стремились объединяться, создать свое государство, а литовский князь Миндовг не хотел присоединять их к своей державе» (перевод мой - А. Т.).

По моему мнению, в этническом смысле (т. е. по таким критериям как физический тип, язык, религиозные верования, черты материальной культуры, брачные и похоронные обряды) некоторых соседей ятвягов (в частности, племена бартов, галиндов, надровов) тоже можно считать ятвягами. Во всяком случае, они понимали речь друг друга - имеются документальные свидетельства об этом.

Наш историк-эмигрант Вацлав Пануцевич утверждал в своей книге «3 гісторыі Беларусі або Крывічыны -Літвы» (1965 г.), что ятвяжские племена имеют готское происхождение, и что они поселились на нашей территории в конце эпохи неолита. В принципе, мысль не новая. Еще в 1673 году Феодосий Софонович в своей «Хронике» так писал о ятвягах:

«Ятъвежи были едного народу з литвою и з прусами старыми, з готтов пошли, которых столечное место было Дорогичінъ, а Подляшье все аж до Прус, з Волыня почавши, осевши были, Новгородок Литовскиі и околичниі волости держали».

Лингвисты полагают, что ятвяжские диалекты были близки диалектам пруссов. Наиболее значительный и ценный памятник ятвяжского языка - рукописный польско-ятвяжский словарь «Роganske gwary z Narewu», найденный в конце 1870-х годов в южной части Беловежской пущи.

Он включает более 200 лексем, многие из которых раскрывают важные черты быта и особенностей культуры ятвягов (например, аucima - «деревня, селение», Naura - «Нарев» (название реки), реsi - «скот», taud - «народ», waltida - «здоровье», ward - «слово», weda - «дорога», wulks - «волк» и т. п.). Кроме того, в словаре представлена значительная часть ятвяжских глаголов, местоимений и числительных.

Материал словаря позволяет выявить ряд фонетических и морфологических особенностей ятвяжского языка. Их анализ позволил исследователям определить ятвяжские диалекты как близкие прусскому языку, а также выявил связь их с готскими языками (на основе значительного числа германизмов). Напомню, что германские племена готов в начале нашей эры жили на южном обережье Балтики от Вислы до Нарева и Нёмана (куда они прибыли морем из южной Скандинавии еще во второй половине 1-го тысячелетия до нашей эры) и что с последней четверти II века н. э. эти племена начали постепенно продвигаться в юго-восточном направлении. Таким образом, не будет «натяжкой» суждение о том, что ятвяги - потомки готов . Кстати говоря, современные летувисы называют беларусов «гудами», т. е. готами.

Была у ятвягов и своя письменность в виде рун (по-беларуски - «рэзаў»). Во многих местах западной части нашей страны сохранились камни с руническими надписями. К сожалению, до сих пор никто не пытался их расшифровать.

Поэтому нельзя согласиться с гипотезой Здислава Ситько, изложенной в книге «По следам литвы», согласно которой ятвяги представляли собой не этнос, а «изгоев» из различных племен.

Но, в отличие от кривичей, дреговичей и радимичей ятвяги долгое время не объединялись в устойчивый союз племен, не строили городов. Основными их занятиями были рыболовство и охота, но самым главным - война. Они постоянно воевали то с соседями, то между собой. Погребальный инвентарь мужчин свидетельствует о том, что они были воинами: в могилы обычно клали копье, щит, боевой топор, шпоры, огниво, конскую сбрую. В могилах женщин находят височные кольца, бусы, шейные гривны, перстни.

Российский историк Н. М. Карамзин писал о ятвягах: «этот народ, который жил в густых лесах, питаясь от рыбной ловли и бортничества, больше всего любил дикую волю и не желал никому платить дань». Он называл их в своей «Истории…» «диким, но мужественным народом», «своевольными» и даже «хищными».

Могилы соплеменников ятвяги обкладывали камнями, поэтому такие погребения называют «каменными могилами» или «каменными курганами». Определив те места, где найдены такие могилы, ученые установили регион проживания ятвяжских племён. Карта показывает, что это - почти вся Западная Беларусь.

В беларуских преданиях ятвяги - жители лесов, одевавшиеся в медвежьи шкуры и составлявшие особое племя - таинственное и «колдовское». Отмечу в данной связи, что славянизация ятвягов началась не раньше X века, то есть на 200-250 лет позже, чем кривичей или дреговичей. То же самое касается распространения среди них христианства. Этнограф Павел Шпилевский писал в записках «Путешествие по Полесью и Белорусскому краю» (1853-55 гг.), что язык ятвягов - «смесь старолитовского языка с русским, украинским и полесским». На самом деле речь шла о славянизированном балтском диалекте.

В летописи слово «ятвяг» впервые встречается под 944 годом (в тексте письменного договора упоминается ятвяг Гунарев - представитель от одного из племен). В последний раз - в XVI веке в одной из польских хроник.

Первое письменное сообщение о военном походе киевского князя Владимира Святославича на ятвягов датировано 983 годом.

Войной на ятвягов ходили галицко-волынские князья: в 1112 году - Ярослав; в 1196 году - Роман; в 1227-1256 гг. Даниил Романович. Войны с ними вели польские короли Болеслав IV «Кудрявый» (походы 1164, 1165, 1167 гг.), Казимир «Справедливый» (правил в 1177-1194 гг.) и Болеслав V «Стыдливый» (XIII век).

В 1254 году галицко-волынский князь Даниил, мазовецкий князь Земовит и магистр Тевтонского ордена заключили союз против ятвягов с целью их разгрома и захвата земель. В 1256 и 1264 гг. ятвяги потерпели жестокие поражения. Используя этот разгром, тевтонцы в период с 1278 по 1283 гг. уничтожили все крупные селения ятвягов. Часть населения была при этом уничтожена (вырезана), часть выведена в Пруссию (немцы поселили их в Самбии, западнее Кёнигсберга), часть бежала к соседям.

Известны имена знаменитых предводителей ятвягов того времени - Скимант (погиб в 1256 г.) и Комат (погиб 22 июня 1264 г.). Крестьяне Гродненской и Ковенской губернии пели песни о них даже в середине XIX века!

Судьба ятвягов была разной. Часть их погибла в столкновениях с захватчиками в XII-XIII веках либо была уведена в плен и ассимилирована. Другая часть создала, наконец, племенные княжения, из которых позже возникла «летописная литва». А какая-то часть скрылась в лесных чащах, надолго сохранив свои этнографические особенности. Вот как С. М. Соловьев описывал потомков этих лесных ятвягов, живших в середине XIX века в районе Скиделя:

«Они резко отличаются от беларусов и литовцев смуглым лицом, черной одеждой, нравами и обычаями, хотя все уже говорят по-белорусски с литовским произношением».

Некоторые историки и этнографы относят ятвягов к вымершим народам. Однако это не так. По данным Центрального статистического комитета МВД Российской империи за 1857 год 30297 жителей Гродненской губернии все еще считали себя ятвягами. Потомки «лесных ятвягов» до сих пор живут на территории современной Польши (в Сувалкии), в Гродненской и Брестской областях Беларуси. Зафиксированы также отдельные случаи употребления древнего ятвяжского языка.

Местоположение одной из земель Литовского государства XIII в. - Дейновы до сих пор остается неопределенным. Упоминания Дейновы (Denowe) в древних письменных документах (грамота Миндовга середины XIII в., западнорусские летописи) не дают возможностей для определенной локализации этой земли. Известный исследователь литовской старины Т. Нарбутт, исходя из местоположения современного селения Дейновы (западнее г. Лиды Гродненской области), где, по преданиям, находилась столица Дейновского княжества, завоеванного Литвой, помещал Дейновскую землю на южной окраине древнего Литовского государства. По предположению этого исследователя, Дейновская земля граничила с Гродненским княжеством по р. Котре.

Рис 1. Карта распространения топонимов типа "Дейнова": 1 - топонимы Дейнова, Дейновка, Дейновщизна, Дайнова, Дайновка, Дайновская; 2 - топонимы Данова, Дановка, Дановски; 3 - местоположение столицы Дейновского княжества (по преданиям); 4 - северная, восточная и южная границы расселения ятвяжских племен (по данным гидронимики и археологии); 5 - ятвяжско-прусская и ятвяжско-галиндская границы (по А. Каминскому) .

Мнение Т. Нарбутта разделяли польский историк И. Ярошевич, автор статьи «Примечательнейшие древности в Виленской губернии», Э.А. Вольтер и др. Распространение предания о Дейновском княжестве среди старожилов села Дейновы отметил также Ф.В. Покровский. В том же районе локализовал Дейновскую землю Н.П. Барсов. На основе картографии населенных пунктов, сохранивших древнее областное название (Дейнова, Дайнова, Дойновка, Дайнувка, Дайнишки), Н.П. Барсов полагал, что Дейновская земля находилась в междуречье верхнего Немана и Вилии по притокам Немана - Меречанке, Дитве и Жижме.

Польский историк Г. Ловмяньский предпринял попытку локализации Дейновы исключительно на материалах грамоты Миндовга 1259 г., в которой названы волости этой земли. Полагая, что Сентане - это теперешняя Швейтайнен к юго-западу от Марграбова, Дернен - Дзярнов к востоку от озера Селмент и Кресмен - современный Кресмен к северо-западу от Райгорода, исследователь считает, что в XIII в. Дейновская земля находилась между Мазурскими озерами и р. Бебжей, являясь южной частью Судовии. В работах последних лет точка зрения Г. Ловмяньского получила широкое признание.

А. Каминский в монографии, посвященной ятвягам, считает, что Дейнова тождественна с Ятвягией. Дейнова, по мнению А. Каминского, литовское название ятвягов, чем и объясняется распространенность значительной части топонимов типа «Дейнова» в пограничье между Литвой и Русью. Вместе с тем польский историк допускает, что Дейнова не только литовское определение земли ятвягов, но и название одной из ятвяжских волостей, пограничных с Литвой.

Исследователи, занимавшиеся локализацией Дейновской земли, до сих пор не пользовались археологическими источниками. Между тем, именно археологические материалы в совокупности с данными топонимики позволяют наметить ареал древней Дейновы вполне определенно.

Картография всех известных топонимов, производных от «Дейновы», отчетливо выявляет основную область их распространения - часть междуречья Вилии и Верхнего Немана (рис. 1). Здесь сконцентрировано 80% всех географических названий этого типа. За пределами междуречья топонимы типа «Дейновы» немногочисленны и весьма разбросанны. В собственно ятвяжской земле XIII в. и в пограничье ятвягов с галиндами и мазовшанами известно семь названий типа Даново, Дановка, Дановски. Связаны ли они происхождением своим с Дейновой или имеют иную этимологию - сказать трудно.

Почти все топонимы типа «Дейнова» находятся в западнобалтском (ятвяжском) гидронимическом ареале, занимая северо-восточную часть его (рис. 1). Каменные курганы ятвяжского облика в междуречье Вилии и верхнего Немана известны с середины I тысячелетия н.э., что наряду с гидронимикой исключает предположение о сравнительно позднем (в раннем средневековье) заселении этого края западнобалтским населением. Каменные курганы правобережной части Верхнего Понеманья, несомненно, являются памятниками ятвяжского населения. Топонимические данные, наряду с отмеченными выше легендами о существовании здесь Дейновского княжества, позволяют высказать предположение о принадлежности этих погребальных сооружений северо-восточной группе ятвяжских племен - Дейнове.

Анализ материалов каменных курганов Вилийско-Неманского междуречья не выявляет существенных различий между ними и ятвяжскими курганами Сувалкии. Обнаруживаемые различия носят второстепенный характер. Так, сувалкские курганы отличаются от каменных курганов Верхнего Понеманья своими пропорциями - первые обычно ниже вторых, но диаметр их больше верхненеманских погребальных насыпей. В верхненеманских каменных курганах реже встречаются урновые захоронения по сравнению с сувалкскими. Наконец, в каменных курганах правобережной части Верхнего Понеманья сравнительно часто встречаются вещевые находки, часть которых имеет аналогии в восточнолитовских курганах, в то время как сувалкские курганы ятвягов второй половины I тысячелетия н.э., как правило, лишены вещевого материала. Однако подмеченные различия еще не дают оснований для выделения немано-вилийских каменных курганов в особую ятвяжскую группу памятников.

Более существенным признаком является самостоятельное для района концентрации топонимов типа «Дейнова» развитие погребальных памятников во II тысячелетии н.э. Как известно, обряд погребения в каменных курганах у верхненеманских ятвягов бытовал до XII-XIII столетий. В конце XII и в XIII в. в междуречье верхнего Немана и Вилии на смену каменным курганам приходят каменные могилы. В отличие от курганных сооружений последние не имеют поверхностных насыпей. На поверхности каменные могилы рассматриваемой территории имеют плоскую вымостку из булыжного камня в виде круга, овала или четырехугольника. Часто с одной (западной) или двух (западной и восточной) сторон таких могил положено по весьма крупному камню.

Первые раскопочные исследования каменных могил Верхнего Понеманья были произведены в 80-90-х годах прошлого столетия местным краеведом В.А. Щукевичем и Э.А. Вольтером. В 1903-1906 гг. В.А. Щукевич продолжил раскопки этих памятников. Всего было раскопано свыше 400 каменных могил, материалы которых до сих пор являются основным источником в изучении этих памятников.

Вскоре по получении сведений о раскопках каменных могил в Верхнем Понеманье ими заинтересовался А.А. Спицын. Погребальные памятники населения Черной Руси в то время еще не были выявлены. Поэтому А.А. Спицын высказал предположение, что каменные могилы, исследованные В.А. Щукевичем и Э.А. Вольтером, «впредь до дальнейших розысканий» можно предположительно отнести к древностям русского населения Черной Руси. Последующие археологические работы на территории Черной Руси показали, что погребальные памятники славянского населения здесь отличны от каменных курганов и каменных могил и идентичны восточнославянским курганам Верхнего Поднепровья, Волыни и бассейна Западной Двины. Однако исследователи продолжали рассматривать верхненеманские каменные могилы славянскими погребальными памятниками. В монографии, посвященной археологии Белорусского Понеманья, Ф.Д. Гуревич выделила каменные могилы в отдельную группу погребальных памятников, этническая принадлежность которой остается неясной. Попытка исследователя рассматривать каменные могилы как древности этнически смешанного населения, в состав которого входили переселенцы из Пруссии и Сувалкии, мазовшане, латыши при преобладании русских, не представляется удачной. Такое представление покоится исключительно на анализе вещевых материалов каменных могил Верхнего Понеманья и не учитывает специфики погребальных сооружений.

При характеристике археологических памятников Верхнего Понеманья Ф.Д. Гуревич не обратила внимание на наличие здесь значительной группы каменных курганов. Последние рассматриваются исследователем в числе славянских или восточнолитовских земляных курганов. Между тем, не подлежит сомнению, что каменные могилы вилийско-неманского междуречья и каменные курганы той же территории принадлежат к одной этнической группе населения и первые являются эволюцией вторых. Каменные могилы и каменные курганы часто образуют единые могильники (таковы могильники Сырни, Маркененты, Ст. Село, Карначиха, Козляны, Опановцы, Пузеле, Раки и др.). Имеются переходные формы между этими погребальными памятниками. Иногда весьма трудно, а порой и невозможно вовсе провести грань между каменным курганом и каменной могилой. В ряде случаев каменные могилы имеют кладку из двух ярусов камня общей высотой 0,35-0,40 м. Такую же высоту часто имеют и некоторые погребения, относимые исследователями к курганам. Сложены такие курганы из одного - трех ярусов камней. Крупные валуны с западной (реже с западной и восточной) стороны, такие же, как у каменных могил, встречаются и у курганообразных насыпей, сложенных из камней. По особенностям погребального обряда и вещевому инвентарю поздние каменные курганы ничем не отличаются от круглых и овальных каменных могил раннего периода их бытования. Постепенная эволюция каменных курганов в каменные могилы прослеживается почти во всех исследованных могильниках. Высказанная Ф.Д. Гуревич догадка о переселении в области междуречья Вилии и верхнего Немана мазовецкого населения из польского Подляшья, где имеются подобные каменные могилы, не имеет оснований. В Побужье происходила такая же эволюция каменных курганов в каменные могилы, как и в Верхнем Понеманье.

Таким образом, каменные могилы вилийско-неманского междуречья по своему происхождению связаны с ятвяжскими погребальными памятниками - каменными курганами. Территория их распространения обнаруживает ареалы, где в XII-XV вв. сохранилось балтоязычное население, причем не литовское, а ятвяжское.

Погребения в каменных могилах совершались по обряду ингумации. Ориентировка умерших - по преимуществу западная. В могильниках Вензовщизна, Рудня и Саланяцишки отмечены случаи восточной ориентировки, а в могильниках Ольшаны и Пузеле три погребения имели меридиональную ориентировку.

Вещевой материал каменных курганов с трупоположениями и каменных могил междуречья Вилии и Немана однотипен. Обычной находкой в женских захоронениях являются остатки головных венчиков, состоящих из разнообразных тисненых бляшек, окаймленных мелкими стеклянными бусами. К украшениям головы принадлежат также трехбусинные и перстнеобразные височные кольца с заходящими концами. В поздних погребениях на их смену появляются серьги в виде вопросительного знака, в русских древностях относящиеся к XIV-XV вв., и серьги, состоящие из проволочного кольца небольшого диаметра, к которому привешаны проволочные дротики с надетыми бусами. Шейные украшения не были характерны для населения, оставившего каменные курганы. Бусы встречены лишь в немногих погребениях. Они стеклянные или пастовые небольших размеров. В состав ожерелий также входили бронзовые спиральки, раковины каури и бубенчики. Набор нагрудных привесок невелик - ключики, бубенчики, крестики.

Довольно частыми находками в каменных курганах являются подковообразные застежки со стилизованными головками животных, браслеты (преобладают пластинчатые) и перстни.

Мужские погребения каменных могил отличаются от славянских курганных захоронений распространенностью оружия. Обычной находкой при мужских трупоположениях являются топоры и копья. К оружию могут быть отнесены также некоторые ножи. Изредка встречаются сабли и шпоры. В числе других предметов, происходящих из мужских погребений, находятся овальные и В-образные кресала, оселки, пряжки и перстни.

Большая часть украшений из каменных могил Понеманья имеет аналогии среди восточнославянских древностей. Несомненно, что древнерусская культура оказала большое влияние на культуру населения, оставившего каменные могилы. Вместе с тем анализ вещевого инвентаря обнаруживает и специфические отличия рассматриваемых памятников. Таковыми являются массовое распространение оружия в мужских захоронениях, своеобразный тип женского головного венчика, наличие некоторых украшений, распространенных почти исключительно у балтоязычных племен (спиральные браслеты, ромбовидные привески с ушком, спиральки, пряжки со стилизованными звериными головками, пряжки прямоугольные с, вогнутыми боками и окружные - с прямой рамкой).

Рис 2. 1 - каменные могнлы; 2-ареал концентрации топонимов типа «Дейнова»; 1-Церемец; 2-Ульбины; 3-Киюце; 4-Саланяцишки (?) 5-Пузеле; 6-Раки; 7-Верки; 8-Уланы; 9-Коалины; 10-Шлавенце; 11-Концовщивна; 12-Вензовщизна; 13-Ганелки; 14-Собакинцы; 15-Дворчане; 16-Веребьи; 17-Глушня; 18-Тоболиче; 19-Угольники; 20-Мацики; 21-Сырни; 22-Кульбачин; 23-Дунич-Могилицы; 24-Опановцы; 25-Полянки; 26-Ольшаны; 27- Скуратов (?); 28-Маркенты; 29-Хотенчицы; 30-33-Красница, Старое Село, Ивашкевичи, Клепачи.

Рассматриваемые каменные могилы сосредоточены в тех районах междуречья Вилии и Немана, где обнаруживается концентрация топонимов типа «Дейнова» и где, согласно преданиям, находилось Дейновское княжество (рис. 2). Этот факт и бесспорно ятвяжское происхождение верхненеманских каменных могил дают основание полагать, что рассматриваемые памятники оставлены той группой ятвягов, которая называлась дейновой. При обследовании говоров населения Верхнего Понеманья зафиксирован случай, когда местное население, ныне говорящее на литовском языке, но сохранившее в языке явные признаки своего западнобалтского происхождения, называло себя дайнавой. В связи с этим предположение, что в древности Дейновой называлась не только территория (земля), но и одно из ятвяжских племен, расселившееся в части Немано-Вилийского междуречья и по имени которого была названа область, представляется очень вероятным. Недавно на основе лингвистических изысканий к аналогичному заключению пришел польский исследователь Е. Налепа. Он полагает, что дейнова наряду с ятвягами, судинами и полексянами были отдельными ятвяжскими племенами и входили в состав союза племен, образованного собственно ятвягами, давшими название всему союзу.

Если это так, становится понятным, почему литовцы называли всех ятвягов дейновой. Так называлось одно из ятвяжских племен, которое длительное время соседило с литовскими племенами. Из всех ятвяжских племен литовцы знали только дейнову, название этого племени было распространено ими на все ятвяжские племена. Аналогичный случай имел место у латышских племен, которые соседили с одним из славянских племен - кривичами, и до сих пор латыши всех русских называют «krievs».

Известия письменных источников о Дейнове не противоречат предлагаемым выводам. Текст западнорусской летописи свидетельствует о Ятвягии и Дейнове как о различных землях Литовского государства. В грамоте Миндовга 1259 г., по-видимому, речь идет не о Дейнове Вилийско-Неманского междуречья, а о Сувалкской Ятвягии. В этой грамоте названа Дейнова, называемая также Ятвягией («Denowe tota quam etiam quidam Jetwesen vocant. . .»). Для литовцев Сувалкская Ятвягия ведь тоже была Дейновой, но в отличие от собственно Дейновской земли, называемой также Ятвягией.

Nаrbutt T. Dzieje narodu litewskiego. Wilno, 1840. Т. VII. Приложения. С. 70.

Iaroszewiсz I. Obras Litwy pod wzgledem jej cywilizacyi // Cześć. Wilno. 1. 1844. С. 27.

Памятная книжка Виленской губернии на 1851 г. Вильно, 1851. Ч. II. С. 104-111.

Вольтер Э.А. Дейнова. Энциклопедический словарь Брокгауза. Т. X. СПб., 1893. С. 296.

Покровский Ф.В. Археологическая карта Виленской губернии. Вильно, 1893. С. 94, 95.

Барсов Н.П. Очерки русской исторической географии. Варшава, 1885. С. 237.

Lowmiański H. Studja nad poczatkami społeczeństwa i państwa Litewskiego. Wilno, 1932. Т. II. С. 39, 44.

Соловьев А.В. Политический кругозор автора «Слова о полку Игореве» // Исторические записки. 1948. Т. 25. С. 80, 81, 100-103; Пашуто В.Т. Образование Литовского государства. М., 1959. С. 29 и карта; Nalepa J. Jaćwiegowie. Białystok, 1964. C. 46 и карта.

Kamiński А. Jaćwieg. Terytorium, ludność, stosunki gospodarcze i społeczne. Lodź, 1953. С. 32-36, 80-86.

Седов В.В. Курганы ятвягов // Советская археология. 1964. № 4. С. 36-51.

Анализ погребальных обрядов и вещевого материала ятвяжских каменных курганов Сувалкии, Верхнего Понеманья и Среднего Побужья (Седов В.В. Указ. соч.).

Отчеты археологической комиссии (OAK) за 1882-1888 г. С. СССХХХ; OAK за 1889 г. С. 52, 53; Археологические раскопки в Лидском и Трокском уездах // Правительственный вестник. 1889. № 185; Реферат В.А. Щукевича об археологических местностях в Лидском и Трокском уездах (Труды Виленского отделения Московского предварительного комитета по устройству в Вильне IX Археологического съезда. Вильна, 1893. С. 99, 100); Szukiеwiz W. Kurhany kamienne w pow. Lidzkim (gub. Wileńska) // Swiatowit. 1899. Т. 1. С. 35-45; Архив ИА АН СССР. Д. АК № 1888/130, 1890/130, 1894/90, 1906/27.

Кроме того, единичные каменные могилы раскапывались С. Глогером, Ф.В. Покровским (Покровский Ф.В. Указ. соч. С. 25, 26), П.С. Рыковым (Рыков П.С. Могильник близ имения Маркененты // Записки Северо-Западного отделения РГО. 1914. Кн. 4. С. 18-22) и Ф.Д. Гуревич (Гуревич Ф.Д. Древности Белорусского Понеманья. М.; Л., 1962. С. 193).

Спицын А.А. Предполагаемые древности Черной Руси // Записки Русского археологического общества. СПб., 1899. Т. XI. Вып. 1-2. С. 303-310.

Гуревич Ф.Д. Указ. соч. С. 135.

Там же. С. 138-142.

Иногда каменные могилы западных балтов сопоставляются с новгородскими жальниками. Последние заметно отличаются от понеманских могил. Новгородские жальники - это грунтовые погребения, огражденные на поверхности кругом, овалом или четырехугольником из камней, ведущие происхождения от словенских курганных погребений с каменным кольцом в основании. Кроме того, в Новгородской земле известны единичные каменные могилы, аналогичные неманско-бужским, которые безусловно связаны с прусско-ятвяжской группой балтов.

Исключением являются каменные могилы в Маркенентах, где были открыты трупосожжения (Рыков П.С. Указ. соч. С. 20-22).

Вольтер Э.А. Следы древних прусов и их языка в Гродненской губернии // Известия отделения русского языка и словесности АН. СПб., 1912. Т. XVI. Кн. 4. С. 159. Об ятвяжском происхождении этого населения см. статью Я.С. Огремского «Язык ятвягов» (Вопросы славянского языкознания. М., 1961. Вып. 5. С. 3-8).

Nalepa J. Указ. соч. С. 46.

Тройден назван князем Ятвяжским и Дейновским (ПСРЛ. Т. XVII. СПб., 1907. С. 238). При идентичности понятий Ятвягия и Дейнова это не имело бы смысла.

Валентин СЕДОВ

индоевропейской языковой семьи . В раннее средневековье испытывали сильное влияние литовского племени и уже на начальных этапах формирования Великого Княжества Литовского были отчасти ассимилированы в южной части Дзукии . Начиная с XII века ятвяги участвовали в этногенезе литовской , белорусской и польской народностей.

Обращение к письменным источникам показывает, что принятая в некоторых исследованиях классификационная схема, согласно которой ятвяги, судовы, дайновы и поллексяне (полешане) были четырьмя частями одного целого «племени», не соответствует действительности: в XIII веке все эти названия функционировали в разных языковых традициях для обозначения одной и той же реальности .

Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов , от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга, где обитают поганые тоймичи, и за Дышащее море; от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы - то все с помощью божьею покорено было христианским народом, поганые эти страны повиновались великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю киевскому, деду его Владимиру Мономаху, которым половцы своих малых детей пугали….

На востоке [Прусии], в направлении Руси (Russiam), к ней присоединяется Ятвезия (Jetwesya). Её начал крестить я с товарищем. За Пруссией, на север от этого народа, лежит Самбия (Zambia) .

Их стольным городом и замком был Дрогичин , существующий и ныне. Начиная с Волина, они заселили все Подляшье до самой Пруссии, а также владели замком Новогрудок и окрестными волостями в Литве… Ныне они ещё частично остались около Новогрудка Литовского , также около Райгарда (Rajgrodu) и Инстербурга (Isterboka) в Пруссии , а также в Курляндии и Лифляндии . А ещё их землица есть около Великого Новгорода Московского, [там] они зовутся ижорянами (Igowiany), чему я и сам свидетель.

В X-XII веках южные и восточные окраины ятвяжского края неоднократно подвергались нападениям со стороны киевских великих князей.

В 983 г., после удачного похода на ятвягов, в Киеве было решено по жребию принести в жертву юношу Иоанна, сына варяга Федора. Отец заступился за сына, толпа язычников убила того и другого (память их 12 июля).

С XII века западная часть ятвяжских земель была подчинена Мазовии , южной частью Судавии в XII-XIII веках время от времени владело Галицко-Волынское княжество , затем Судавия (с центром в г. Райгород) входила в состав Великого княжества Литовского .

В 1112 году - «Ярослав ходи да Ятвязе сын Святополчь и победи я». (Ипатьевская летопись).

В 1229 году волынские князья Даниил и Василько отправились на помощь мазовецкому князю Конраду, .

«оставиша в Берестии Володимера Пиньского и Угровьчане и Берестьяны, стеречи земле от Ятьвязь»

В год 6756 (1248). Воевали ятвяги около Охоже и Бусовна и всю страну ту покорили, пока ещё Холм не был поставлен Даниилом. Василько погнался за ними из Владимира, настиг их у Дорогичина на третий день пути из Владимира. В то время, когда они бились у дорогичинских ворот, и настиг их Василько. Они повернули против Василька, но, не выдержав натиска его, с божьей помощью, обратились в бегство злые язычники. И нещадно избивали их, и гнали их много поприщ, и было убито сорок князей, и многие другие были убиты, и не устояли ятвяги. И послал Василько весть об этом брату своему в Галич . И была большая радость в Галиче в тот день. Василько был среднего роста, отличался умом и храбростью; он много раз сам побеждал язычников, и много раз Даниил и Василько посылали войска на них. Так Скомонд и Борут, свирепые воины, были убиты посланными. Скомонд был волхв и знаменитый гадатель по птицам; скорый, как зверь, пешком ходя, он завоевал Пинскую землю и другие области; и был убит нечестивый, и голова его была воткнута на кол. И в другие времена, по божьей милости, перебиты были поганые, о которых не хотим писать,- так много их было….И так они шли, разоряя и сжигая землю Ятвяжскую, и когда перешли реку Олег, то хотели остановиться в лощине; увидев это, князь Даниил воскликнул, сказав: И они прошли теснину, захватывая врагов в плен, и вышли в чистое поле, и встали станом. Ятвяги же, несмотря ни на что, нападали на них, а русские и ляхи гонялись за ними, и многие князья ятвяжские были убиты; и гнали их до реки Олега (Лыка), и прекратилась битва.

„О мужи-воины! Разве вы не знаете, что христианская сила в широком пространстве, а поганым - в узком, им привычна битва в лесу“.

В 1251 году ятвяги и войско Данилы оказали помощь жемайтскому князю Викинту при нападении на замок Миндовга Воруту (Руту).

В 1254 году вице-ландмейстер Пруссии Буркхард фон Хорнхаузен заключает соглашение о военной помощи с галицким князем Даниилом и мазовецким князем Земовитом . Основным пунктом этого соглашения была передача «третьей части [земли Ятвяжской] », которую ещё предстояло завоевать, князьям «» в обмен на военную помощь и иные услуги в борьбе против этого племени и «любого другого, воюющего против веры христианской ». Кроме того, орденские братья обязывались также не вступать в контакт с врагами других сторон и не препятствовать желанию своих подданных помогать в конфликтах князьям

ЗАГАДОЧНОЕ ДРЕВНЕЕ ПЛЕМЯ

В Беловежской пуще по дороге на Городню есть небольшой холм, который называется горой Батория. Говорят, что когда-то король Баторий в этих местах охотился на ятвягов. Стрелял этих бедных дикарей, как зубров или медведей. Так говорттт народное предание.

Давно ушли тс времена, исчез ятвяжский народ и его язык . Но из глубины веков дошли до нашего времени названия населенных пунктов, разбросанных в пределах Гродненской и Брестской областей. Случилось так. что информация об исторической родине ятвягов. этого древнего и довольно загадочного племени, в литературе мало, а имеющиеся сведения во многом противоречивы и запутанны.

Причины такого положения не ясны, хотя племя ятвягов. как говорится в энциклопедиях, занимало значительные пространства от Мазурских озер (Польша). Пруссии (ныне Калининградская область) на западе и северо-западе до реки Нарев (бассейн Немана) на юго- востоке

К югу от Немана встречались лишь этнические "ятвяжскне острова ", т е небольшие участки, занятые ятвягами. К концу X века эти отдельные небольшие территории уже были окружены славянскими народами

В топонимии нашей республики сохранилась память об этом исчезнувшем племени в названиях с основой япш (Ятвязь, Етвезь. Ятвезь, Ятвсск и т.д.). Эти названия встречаются в Волковысском. Дятловском, Барановичском, Ивацевичском, Гродненском. Корсличском и других районах и являются самыми древними этнотопонимами В восточной части Беларуси таких названий не зарегистрировано. Сведения о племени ятвягов встречаются с X по XVII век. Расположение топонимов полностью соответствует былой территории расселения ятвягов

В польской хронике XII века говорится: "... Край ятвягов. где- воздух бальзам, леса медовые, реки богатые рыбой, земли урожайные, пахари трудолюбивые, воины бесстрашные... Край ятвягов. с которыми польский король всегда воюет, стремясь обратить их в истинную веру; но ни мечом, ни проповедью, ни подкупом невозможно было отстранить их от языческой веры, ни мечом смерти уничтожить ихний змеиный род...".

Название ятвяги образовано от термина я пит, что значит отряд, стая. Они жили в лесах и одевались в звериные шкуры. Тут некогда получил известность своими жестокими набегами на соседние владения Древней Руси и Польши предводитель ятвягов Комят о деяниях которого до сих пор напоминают старинные песни и легенды Гродненщины и Брестчины. Сохранились капища и божницы ятвягов . где совершались жертвоприношения языческим богам.

Живя по соседству с другими племенами, ятвяги. а вернее ятвяжский союз балтских племен, были активными участниками и свидетелями восточнославянской истории в течение трех столетий. Взаимоотношения между ними были в большей части напряженными.

Славяне неслн энергию молодого, перспективного этноса, о чем говорят многочисленные походы, что приводило к столкновениям между местными племенами и славянскими дружинами Два суперэтноса не могли всегда сосуществовать мирно из-за ограниченности ареала и борьбы за пищу Со стороны балтских племен, в том числе и ятвягов, сопротивление возникало как естественная реакция самозащиты Славяне укреплялись, сооружали, преимущественно но рекам, свои крепости-форпосты. Так возникли Городня (Гродно), известные с XII - XIII веков Волковысск и Слоннм Отсюда совершались походы на ятвягов. Сведения об этом хранит Ипатьевская летопись (поход Всеволода Юрьевича Городненского на Литву в 1136 году) Одно из последних упоминаний о ятвягах относится к 1284 году в трудах Болеслава Стыдливого: "... Ятвяги так побиты, что и памяти не осталось".

Примерно с этого времени Новогородок (Новогрудок) (некоторые историки считают его одним из древних центров Ятвягни) становится славянским городом и попадает под власть полоцких князей.

Летописные источники конца XIII века говорят о том, что ят- вяги были уничтожены полностью. О них перестали говорить, и в течение целого столетня земля эта была пустынею. Позже здесь появляются мазовецкис и прусские переселенцы. По утверждению А.Ю.Виду- гнрнса и Ф ДКлимчука. как раз в этот период отмечается продвижение оставшихся ятвягов на территорию Брсстско-Пинского Полесья до верховий Ясельды и Выгоновского озера.

Таким образом, полностью уничтожить целый этнос невозможно. что подтверждает и волынский летописец XIII век;»: "... Ятвязи как страны уже не существовало, но были отдельные их поселения в местных лесах и болотах.

По сей день у города Кобрина сохранился курган на правом берегу Мухавца. Еще в начале XX века вокруг кургана было много насыпанных копцов. окруженных камнями странной формы. Народное предание гласит, чт о курган - остаток древнего ятвяжского капища богини Мажанны. упоминаемой до сих пор в песнях и легендах этого края. Эту мысль подтверждает и А.Ф Рогалев. который в своей книге "Белая Русь и белорусы" пишет: "Современные научные исследования в области гидротопонимов позволяют предполагать, тго к XII - XIII векам ятвяжские поселения доходили до реки Мухавец".

Переселения ятвягов из области исконной Ятвягии в районы Брестчины и Гродненщины были связаны с неблагоприятной политической обстановкой, сложившейся к северу от Немана к XII веку. До XII столетия ятвяги, как и племя пруссов, противостояли русским, польским и литовским дружинам. У них на это еще хватало сил Но позже на историческую арену выходят крестоносцы

В канун нашествия крестоносцев ятвягам пришлось уходить к юго-востоку, в леса Беловежской пущи. Как раз с этими событиями в исторических документах появляется наименование довольно загадочной территории PoIIoxin (Полоксия).

Высказывается точка зрения, согласно которой 11олсксию населяли полесяне, этническое наименование которых представляет собой польскую форму названия ятвягов . Не исключено, что этот этноним постепенно распространился и на остальные ятвяжские племена, причем произошло это при польском участии, по мерс установления тесных военных и политических отношений Польши с ятвягамн. А позже Польша объединяется с орденом крестоносцев для борьбы с ятвягамн Польские князья неоднократно совершали военные походы на ятвягов Так. в польских хрониках при описании очередного военного набега поляков с их королем Казимиром Справедливым на балтов в 1192 году рассказывается о битве с "гетами" и "подлясянами". или. иначе, с пруссами и ятвягами.

Территория ятвягов всегда входила в сферу политических интересов польских королей. Потому отдельные группы подлясян (ятвягов ) начиная со второй половины XII века и в начале XIII века вынуждены были перемещаться в южные районы. Это была вторая причина, по которой ятвяги оказались в пределах Брестского Полесья

В начале XIV века для обозначения земель Берестейского. Каменецкого и Кобринского уездов (сюда входила территория нынешнего Дрогичинского района) появляется название Подляшьс (Подлесье) ныне Брестское Полесье, население которого стало называться полесянами. а современная форма - полешуки

Наименование Pollexia - Подляшье, обозначавшее в разные времена территорию к северу и к югу от реки Нарев. косвенно отразилось в названии Литовское Полесье, которое употребил Ссменов- Гян-Шанский в своем труде "Живописная Россия".

Название Литовское Полесье связывают с территорией бывшей Гродненской губернии (в се состав входили и западные районы нынешней Брестской области), а также Вилснской и Ковенской (Ковно - прежнее название Каунаса) губернии.

О том, что этноним полесяне продолжал функционировать и после ассимиляции ятвягов, свидетельствуют этнографические материалы XIX века, в которых говорится, что здесь жили полесяне со свойственными для них говорами (оттенками языка) В свою очередь, они делились на бужан и пинчуков

Река Неман являлась восточной границей сплошного ятвяжского расселения. Верхнее течение Немана издавна было естественным историческим рубежом, разделявшим славян и балтов сшс с VI-VII веков. К северу господствовали литовские этносы. К ятвягам они относились как к инородным вкраплениям.

Для обозначения ятвягов у литовцев существовал этноним дайнава (дай нова). Этот термин появился в документах князя Мнндовга в середине XIII века, но в народе это слово функционировало гораздо раньше.

В "Живописной России" Ссмснова-Тян-Шанского упоминается Дайновскос княжество , существовавшее в юго-восточной части Лид- ского уезда до XIV века. Свидетельством этого является наличие в современном Лидском районе двух населенных пунктов с названием Дайнова. один из которых около самого города Лида, а второй, согласно автору "Живописной России", считали столицей бывшего княжества. В этом же труде жители Дайновского княжества причисляются к славянскому населению, которое ничем не отличается от белорусов. В этом утверждении нашел отражение реальный исторический факт ославянивання потомков древнего народа ятвягов. Русский историк XIX века II П.Барсов размешал область Дайнову по правым притокам Немана Это Лидский, Ошмянский и часть Виленского уездов, о чем свидетельствует наличие десяти топонимов Дайнава. Дайновка. Дайновцы и т.д. Перечисленные названия полностью расположены в пределах исторического княжества Дайнова.

Территории распространения топонимов, связанных с этнонимами ятвязь (ятвезь) и дайнова . не пересекаясь, взаимно дополняют друг друга и охватывают почти всю территорию Гродненской области. Границей между этими названиями служит река Неман, что еще раз подтверждает мнение о функционировании этнонима дайнова в литовской этнической среде, а этнонима ятвезь - в славянской этнической срсде. Подобное мнение подтверждается тем фактом, что на территории бывшего Слонимского уезда в начале XX века отмечалась деревня с двойным названием Ятвязь-Дайиова (сейчас село Ятвезь Дятловского района). Живя в контакте с другими народами, эти оставшиеся группы ятвягов переняли обычаи соседних литовцев и белорусов. Еще в XVII веке в Понсманье существовали островки поселений ятвягов. но уже говоривших на литовском и белорусском языках.

Подтверждением следов ятвяжского пребывания на территории Брестского Полесья могут служить названия деревень Збироги (Брестский район) от ятвяжского личного имени Збирог. а также Здитово (Березовский и Жабинковскнй) от ятвяжского личного имени Здит или Дит. По материалам В. А. Жучкевича, очень характерна для топотшмов Северной Польши в местах древнего расселения ятвягов.

Древнему загадочному племени ятвягов молодой белорусский поэт Сергей Иванов посвятил поэму "Душа ЗямлГ", отрывки из которой были напечатаны в журнале "Спадчына" (1990. № 4). Некоторые из них использованы в этом материале.

Были отчасти асимилированы в южной части Дзукии . Начиная с XII века ятвяги участвовали в этногенезе литовской , белорусской и польской народностей.

Археологические источники

История

В древности ятвяжские племена населяли междуречье Нарева и Немана (так называемую Судавию). В - XI веках ятвяги занимали основную часть будущего Подляшья . В X-XII веках южные и восточные окраины ятвяжского края неоднократно подвергались нападениям со стороны киевских великих князей (например, Ярослава Мудрого в г.). С XII века западная часть ятвяжских земель была подчинена Мазовии , южной частью Судавии в XII-XIII веках время от времени владело Галицко-Волынское княжество , затем Судавия (с центром в г.Райгород) входила в состав Великого княжества Литовского . В последних десятилетиях XIII века северная часть Судавии попала под контроль Тевтонского ордена (после этого многие ятвяги переселились в Литву), но после его разгрома в Грюнвальдской битве () по условиям Мельнского мира г. вся Судавия опять вошла в состав Великого княжества Литовского .

Письменные источники

Немецкий автор William Pierson в книге "ELEKTRON oder Ueber die Vorfahren die Verwandtschaft und den Namen der alten Preussen" написал про ятвягов следующее: "Ятвяги, в древности Языги называемые, сидели в начале 1 века между Бугом и Днестром, частично в Италии и Венгрии, где их границы" .

В литературном произведении XIII века (полное оригинальное название «Слово о погибели Рускыя земли и по смерти великого князя Ярослава») сказано:

"Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев , до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга, где обитают поганые тоймичи, и за Дышащее море; от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы - то все с помощью божьею покорено было христианским народом, поганые эти страны повиновались великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю киевскому, деду его Владимиру Мономаху, которым половцы своих малых детей пугали...".

См. также

• Об обычаях племени ятвагов известно из документа «Письмо Иоганна Полиандера Каспару Бернеру о янтаре и судовах ».

Напишите отзыв о статье "Ятвяги"

Ссылки

• - ресурс о ятвяжской культуре

Примечания

Литература

• Ятвяги // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий Ятвяги

– Какой ужас!.. – в шоке прошептала я. – За что его так?
– Не знаю... – тихо прошептала Стелла. – Люди почему-то были тогда очень злые, даже злее чем звери... Я очень много смотрела, чтобы понять, но не поняла... – покачала головкой малышка. – Они не слушали разум, а просто убивали. И всё красивое зачем-то порушили тоже...
– А как же дети Акселя или жена? – опомнившись после потрясения, спросила я.
– У него никогда не было жены – он всегда любил только свою королеву, – со слезами на глазах сказала малышка Стелла.

И тут, внезапно, у меня в голове как бы вспыхнула вспышка – я поняла кого мы со Стеллой только что видели и за кого так от души переживали!... Это была французская королева, Мария-Антуанетта, о трагической жизни которой мы очень недавно (и очень коротко!) проходили на уроке истории, и казнь которой наш учитель истории сильно одобрял, считая такой страшный конец очень «правильным и поучительным»... видимо потому, что он у нас в основном по истории преподавал «Коммунизм»...
Несмотря на грусть происшедшего, моя душа ликовала! Я просто не могла поверить в свалившееся на меня, неожиданное счастье!.. Ведь я столько времени этого ждала!.. Это был первый раз, когда я наконец-то увидела что-то реальное, что можно было легко проверить, и от такой неожиданности я чуть ли не запищала от охватившего меня щенячьего восторга!.. Конечно же, я так радовалась не потому, что не верила в то, что со мной постоянно происходило. Наоборот – я всегда знала, что всё со мной происходящее – реально. Но видимо мне, как и любому обычному человеку, и в особенности – ребёнку, всё-таки иногда нужно было какое-то, хотя бы простейшее подтверждение того, что я пока что ещё не схожу с ума, и что теперь могу сама себе доказать, что всё, со мной происходящее, не является просто моей больной фантазией или выдумкой, а реальным фактом, описанным или виденным другими людьми. Поэтому-то такое открытие для меня было настоящим праздником!..
Я уже заранее знала, что, как только вернусь домой, сразу же понесусь в городскую библиотеку, чтобы собрать всё, что только смогу найти про несчастную Марию-Антуанетту и не успокоюсь пока не найду хоть что-то, хоть какой-то факт, совпадающий с нашими видениями... Я нашла, к сожалению, всего лишь две малюсенькие книжечки, в которых описывалось не так уж и много фактов, но этого было вполне достаточно, потому что они полностью подтверждали точность виденного мною у Стеллы.
Вот то, что мне удалось тогда найти:
любимым человеком королевы был шведский граф, по имени Аксель Ферсен, который беззаветно любил её всю свою жизнь и никогда после её смерти не женился;
их прощание перед отъездом графа в Италию происходило в саду Маленького Трианона – любимого места Марии-Антуанетты – описание которого точно совпадало с увиденным нами;
бал в честь приезда шведского короля Густава, состоявшийся 21 июня, на котором все гости почему-то были одеты в белое;
попытка побега в зелёной карете, организованная Акселем (все остальные шесть попыток побега были также организованы Акселем, но ни одна из них, по тем или иным причинам, не удалась. Правда две из них провалились по желанию самой Марии-Антуанетты, так как королева не захотела бежать одна, оставив своих детей);
обезглавливание королевы проходило в полной тишине, вместо ожидавшегося «счастливого буйства» толпы;
за несколько секунд до удара палача, неожиданно выглянуло солнце...
последнее письмо королевы к графу Ферсену почти в точности воспроизведено в книге «Воспоминания графа Ферсена», и оно почти в точности повторяло нами услышанное, за исключением всего лишь нескольких слов.
Уже этих маленьких деталей хватило, чтобы я бросилась в бой с удесятерённой силой!.. Но это было уже потом... А тогда, чтобы не показаться смешной или бессердечной, я изо всех сил попыталась собраться и скрыть своей восторг по поводу моего чудесного «озарения». И чтобы развеять грустное Стеллино настроение, спросила:
– Тебе очень нравится королева?
– О да! Она добрая и такая красивая... И бедный наш «мальчик», он и здесь столько страдал...
Мне стало очень жаль эту чуткую, милую девчушку, которая, даже в своей смерти, так переживала за этих, совершенно +чужих и почти незнакомых ей людей, как не переживают очень многие за самых родных...
– Наверное в страдании есть какая-то доля мудрости, без которой мы бы не поняли, как дорога наша жизнь? – неуверенно сказала я.
– Вот! Это и бабушка тоже говорит! – обрадовалась девчушка. – Но если люди хотят только добра, то почему же они должны страдать?
– Может быть потому, что без боли и испытаний даже самые лучшие люди не поняли бы по-настоящему того же самого добра? – пошутила я.
Но Стелла почему-то совершенно не восприняла это, как шутку, а очень серьёзно сказала:
– Да, я думаю, ты права... А хочешь посмотреть, что стало с сыном Гарольда дальше? – уже веселее сказала она.